В далекой солнечной и знойной Аргентине,
Где небо южное там светит как опал.
Где сняться женщины, как огонь в камине,
Поверьте, там, я не бывал.

Зачем же, Вам нужна чужая Аргентина?
Я пропою, Вам, про каховского раввина.
Жил был раввин, когда-то в городе Каховке,
Он при общине и в шикарной обстановке.
Вот, так бывает в жизни, ребятишки,
Судьба играет с Вами, и с нами в кошки-мышки.
Она играет соло на тебе, а человек играет соло на трубе.
Эх, на трубе!

Жила еще тогда с ним, дочка - Этна,
Она была мягка, как шёлковая лента,
Она была чиста, как новая посуда,
Она была умна, как целый том Талмуда.

От женихов там не было отбою,
И женихи, чета не нам с тобою.
Но был один средь них, там, парень Лева,
Он был надежда, и гордость Могилева.

Он был красив, как бархат самый лучший,
Он был силен, как сам Самсон Могучий.
Любил наш Лева эти передряги,
Он инженером был, карманной тяги.

Он был веселым брачным аферистом,
И обставлял свои делишки, столь он чисто.
Что, если только Лева наш захочет,
То, и комар там носа не подточит.
Вот, так бывает в жизни, ребятишки,
Судьба играет с Вами, и с нами в кошки-мышки.
Она играет соло на тебе, а человек играет соло на трубе.
Эх, на трубе!

Не видел я в жизни, подобной свадьбы,
Как бы то лично, там бы побывать бы.
Любовь и счастье находились вместе,
Играл на свадьбе сводный гоп - оркестр.

Ну, о конце, не трудно догадаться,
Когда все гости стали напиваться.
Швырнули в сторону и скрипки, и кларнеты,
И все достали разом пистолеты.

И началась тут вторая свадьба,
Н-н-н-не дай нам, Бог, снова побывать бы.
Тут все снимают кольца и браслеты,
И отдают в обмен на сигареты.