Ох, что-то стали мы не те,
Стареем тихо на тахте.
И там, где был адреналин,
Теперь один холестерин.
Не дышит нос, не видит глаз,
И печень лезет в малый таз,
И мы уже идём в отказ,
И эти штучки не для нас.

Над душой поёт Земфира,
На столе – пузырь кефира,
Так проходит слава мира,
Так стареют пацаны…
Тапки, кухня, борщ, котлета,
Магазин, диван, газета,
Под журчание клозета
И под шум жены.

А помнишь, были мы орлы
И пели, что твои «Битлы».
И рюмки были нам малы,
Ломались стулья и столы.
И много пелось и пилось,
И жизнь летела вкривь и вкось,
И вверх, и вниз, и вбок, и вдаль,
Как самогонная спираль.

А теперь лежим, кукуем,
Встать с дивана не рискуем.
Старикуем, старикуем,
Ковыряемся в носу.
Чуешь тяжесть, мой товарищ,
Наших каменных седалищ?
Я в печали, ем ночами –
И кефир сосу.

Ночной зефир струит божественный эфир.
Жизнь наша – простокваша, просто каша и кефир…

Давай покинем Эльсинор,
Давай махнём через забор,
Возьмём мотор, возьмём кагор,
Возьмём забытый фа-мажор.
Как молодые босяки,
Устроим шабаш у реки,
Пропьём портки и сюртуки,
Очки, носки и башмаки!
На кого же мы похожи
С кислой, скучной, постной рожей?
Эй, вставай, мой друг пригожий,
Растрясём подкожный жир!
Ну, давай, старик, схлестнёмся,
Надерёмся, наорёмся
И опять домой вернёмся –
Кушать свой кефир.

Пью, пью, пью, тащусь…
Наливай!..

А ты не трогай меня, когда я пью, тащусь - наливай!