Всё поймёшь ты, Париж, 
И Нью-Йорк мне прости,
Я вас видел, вашу музыку слушал,
Но эту песню пишу на кабацкий мотив,
Чтоб согреть чьи-то блудные души.
Чтоб согреть чьи-то блудные души. 

Одинаково всё: и походка, и масть,
Всё как там, только в сто раз дешевле.
С негритянским акцентом про русскую мать
И с прононсом о русской деревне.
И с прононсом поют деревне. 

Кто-то бард, кто-то панк,
Кто-то вдруг шансонье,
Нынче рокеры модными стали,
Пусть поют, дай им Бог,
Только жили бы те,
Гуслярами когда-то их звали.
Гуслярами когда-то их звали. 

При косе про коней
И романс при серьге,
Боже, где ж вы, мужчины России.
Бабы нынче правы -
Лучше сдохнуть в тоске,
Чем быть сильной при вашем бессилье.
Чем быть сильной при вашем бессилье. 

Всё поймёшь ты, Париж, 
И Нью-Йорк мне прости,
Я вас видел, вашу музыку слушал,
Но эту песню пишу на кабацкий мотив,
Чтоб согреть чьи-то блудные души.
Чтоб согреть чьи-то блудные души.