Целовались парочки на лавочках, мимо них,
Королева улицы ты шла в очках дымчатых.
Водопад золотой лился с плеч,
Унося с собой слух и речь.

Выпустил стрелу свою чудесную Купидон,
Пел в душе моей чуть-чуть надтреснуто баритон,
И слегка кругом шла голова.
Ну что с того, что мне Полста два?

Старый конь — он, детка, борозды не портит.
Старый конь «в законе» — он вообще не пашет,
Любит он побегать по росе,
И я за это свой «червонец» отвисел.

Платьице просвечивало тонкое под дождем.
В подворотне солнца мы с девчонкою подождем.
Запишу телефон — может быть,
В этот вечер ей негде жить.

Двум дворовым псам трамвай звонки давал,
рвал стоп-кран,
А я в уме в какой пойти прикидывал ресторан.
Раньше был каждый рад мне кабак,
А нынче на дверях молодняк.

А старый конь — он, детка, борозды не портит.
Старый конь «в законе» — он вообще не пашет,
Любит он побегать по росе,
И я за это свой «червонец» отвисел.

Распалив себя до невозможности — ах, любовь! —
Я прочел ей очень осторожный стих —
Не из Рэмбо, слышь, из Рембо!
Но ответ просвистел, словно бич:
— Шел бы ты домой, старый хрыч!

А старый хрыч идет туда, куда он хочет,
Ведь старый конь «в законе» — где-то он философ.
И если обломалось мне сейчас,
Я знаю точно, будет лучше через час!
И если обломалось мне сейчас,
Я знаю точно, будет лучше через час!