И откроют врата для нас, 
И опять перехлёст дорог, 
Мы последний отбойник в пас, 
Под амнистией мы, корешок. 
Эх, начальничек, не томи, 
А скажи, где маманя ждёт, 
На, возьми у меня взаймы, 
Я богатенький и не жмот. 

Наплевать, что ушла жена, 
Главно, чтоб не ушли долги, 
Мама, ты у меня одна, 
Вот такие-то пироги. 

Слышишь, мама, не плачь, постой, 
Я устал от рисковых дам, 
Я сроднился навек с тобой, 
Мой заснеженный Магадан. 
Слышишь, мама, не плачь, постой, 
Я устал от рисковых дам, 
Я сроднился навек с тобой, 
Мой заснеженный Магадан. 

Так что, старая, извини, 
Не поеду с тобой в Москву, 
Слишком много там толкотни, 
Да и мне, впрочем, ни к чему. 
Вот что я те скажу - езжай, 
Поклонись от меня дядьям 
И халупу нашу продай, 
Возвращайся ко мне, слышь, мам. 
Ну что я те скажу - езжай, 
Поклонись от меня дядьям 
И халупу нашу продай, 
Возвращайся ко мне, слышь, мам. 

Ну, пошёл на последний день 
Во владенья родных границ, 
А ну-ка, сбацай мне, Сень, а, Сень, 
Песню про перелётных птиц. 
Эх, наяривай, пой, седой, 
Чтоб слеза прошибала штык, 
А я ж теперь на всю жизнь блатной, 
Эх, амнистия, пой, старик. 
Ты, наяривай, пой, седой, 
Чтоб слеза прошибала штык, 
А я ж теперь на всю жизнь блатной, 
Эх, амнистия, пой, старик. 

Ты, наяривай, пой, седой, 
Чтоб слеза прошибала штык, 
А я ж теперь на всю жизнь блатной, 
Эх, амнистия, пой, старик.