Муж приехал Лизкин, очень рассердился, сразу с кулаками, пьяный, навалился,
Я в окно, да поздно — фикус стал преградой, ой, бедовый фикус, ой, моя отрада!

Шальная ночь, супруг не лучше, вопит: "Убью!" — махает топором,
Орёт такое — стыдно даже слушать; никак нельзя поладить с дураком.

Фикус проклиная, я бегу по кругу, "Я — водопроводчик!" — я кричу супругу.
"Покажи бумагу! Что в кровати делал?" — никогда, поверьте, быстро так не бегал.

Я — чемпион по бе -, по бегу, вокруг стола от мужа с топором,
Ору: "Я слесарь, почтальон я, пекарь, я страхагент, я новый управдом!"

Лиза, сделай ножку или выкинь фикус, я живым не дамся мужу: накось-выкусь!
Лечат ли в дурдоме, я засомневался: целый год лечился, ума не набрался.

Я волком взвыл, схватил растенье и по башке супруга хватанул,
И он свалился, видно, с сотрясеньем: в пустой башке я что-то там встряхнул.

Лизонька, не хныкай, он сейчас очнётся, и бедовый фикус снова разрастётся,
Одевай же юбку — красные кармашки, пока муж спокойный, растянулся плашкой.

Вот его тапки, положи на место, поправь подушку, убери вино.
Была при муже Лизонька невестой, я помахал ей, чмокнул — и в окно.