Здесь ночью спит сторож, пугает пневматикой
Пьёт
Горечь директора
Старый театр
Артисты занюханы будто роботы
Играют раз в месяц,
Когда хмурится город
Грубый как кулак
Непробиваемые зритель
Заснувший не видит,
Он не видит слёзы отчаяния
Пустые надежды артистов
Печальных актрис того пианиста
Куда идут ноги, 
Вторник, ночь, осень...
Те балерины смеялись находчиво
Росси.
Но директор опустил глаза лишь
И медленно шёл
Куда меня манишь судьба?
Сдают офисы
Пишут бумаги любые
Что сунут под носы, те боссы
И вроде нужно ставить драму
Рассказав о том лишь,
Что было там у них
Старый театр умрёт в декорациях прошлого века,
Новых людей, новых правил
Где-то на Рубиконе табор уходит в небо...
Забирая зеркала 
Из старых плет этот...

Театр пуст как брошенный замок
В гардеробах нет курток, нет программок
В фойе, в антрактах нет суеты
Пустеют в пыли зрительские ряды
Выключен свет, театр брошен
Стены молчат, дышат прошлым
Тише... где-то под слоем пыли
И пепла, почти затихло эхо аплодисментов
Еле слышно, но уже без всплесков
Нет в старой позолоте былого блеска
Нет волшебства, принцессы спят,
И принцы с угрюмыми лицами
Грим смыт, никто не учит роли
И режиссёр не грозит уволить актёров
Не бьются быстрее сердца перед премьерой
Опущен занавес
На окнах шторы

Театр пуст как брошенный замок
В гардеробах нет курток, нет программок
В фойе, в антрактах нет суеты
Пустеют в пыли зрительские ряды...