Yo, горячие трубы обжигают мне спину 
Оставляя замерзать другую половину тела. 
В холодном и мокром подвале, где те, в чьих руках я, меня потеряли Тысячи тонн живой биомассы спрятали тела в бетонные каркасы 
Греют меня, присевшего на корточки 
Кровь, остывая, вылетает паром в форточки 
Шум в голове вынуждает улыбаться
Я заставляю свои ноги разгибаться.
Боги идут по моим следам за мной 
Yo, я же тянусь за своей обветренной рукой. 
Как приятно потерять себя на карте в позднем апреле или в раннем марте 
Когда всё воскресает ощущать свою потерю 
Выходя опять на свет, говорить себе не верю. 
Серые тени пересекают мне дорогу 
Я смотрю на землю, ищу, куда поставить ногу 
Но куда бы не упал мой взгляд, чья то голова или чей то зад. 
Yo, смена декораций, в городе зима 
Кто-то просит разрешения выйти из окна 
Капли жизни, радио точки разливают по утрам 
Но их бьют ногами, вечерами, те, кто примут как пилюли волшебные пули, волшебные пули, пули. 
Кто слышал звон, откройте дверь, это волки пришли на запах потерь 
С дырявого неба сыпятся птицы 
Их заебали наши каменные лица 
Отрывки из жизни заполняют мои мозги 
Я разрываю память на мелкие куски 
То чем я жил и то куда смотрел, затоптали толпы безликих серых тел 
Где-то выше радуги в вечерних облаках 
Исчезает свет тот, что держу в руках (ага) 
Приобретая силы, он стал опасным 
Всё освещал он белым, лишь только мне красным 
Где назначают встречи жертвам снов 
Почему меня не будят звуки маминых шагов 
Кто скажет, что за номер этого полёта, тишина, шум воды, кафель, трубы и рвота. 
Стали доступны цифровым каналам чувства 
Убей меня током ведь это искусство. 
Их сначала было шесть, теперь осталось три 
Вот особенность взглядов на вещи изнутри 
И что ты смотришь, может быть и тебе интересно 
Неужели и ты нашёл себе место в моих словах едва лишённых смысла 
Как и эта тема, что над нами повисла…