Бессонница <1979>
Жестокое свойство бессонных ночей —
Песчаное дно у сетчатки,
Опасная горечь невнятных речей
В закрытых страницах тетрадки.

Оставишь ли подслеповатой рукой
Пятичасовые рифмовки,
Скликая к постели под свой непокой
Года немытья и шамовки.

Пытаешь ли память, как новый юрист —
Пупок социальной системы,
Пиная надежды, как зэков и крыс,
Забыв про супы и жотемы.

Читаешь ли русской царицы муру,
Хорошей царицы, конечно,
Втянувшей Вольтера с Европой в игру,
По-царски в одном только грешной…

Но только Монтеня не вздумай листать —
Бессонницы как не бывало…
Тебя засосёт, как болото, кровать
Под рясочку снов, в одеяло.

Но всё же успей записать что-нибудь,
Ну что-нибудь вроде: «В Марселе
На улицах грязь, и холера, и жуть,
В России — цари и метели».

Холера и грязь превратятся во сне
В стерильность парижских отелей.
Но даже в Нью-Йорке увидишь в окне:
В России — цари и метели.

Отдай же бессоннице горькую дань,
Пойми — наяву ли, во сне ли
Несёт нашу жизнь по реке Потудань
Туда, где цари и метели.