Я люблю эти странные звуки, 
Этот вечно печальный рефрен, 
И премудрости струнной науки, 
И перста, как у хищных сирен, 
И роскошных миноров томленье, 
Пианиссимо шепоток, 
И скрипичного тремоло тленье, 
И в прическе арфистки цветок 

Лети, лети, моя печаль, 
На крыльях памяти и страсти 
Туда, где музыки печать 
Меня хранила от напасти. 

Я сижу, юный принц бельэтажа, 
Каждый вечер на месте одном, 
Созерцатель цветного миража, 
Полный музыкой, словно вином. 
А инфанта оркестра на арфе, 
Отдаваясь, как птицам, рукам, 
Словно нимфа в серебряном шарфе, 
Возвращает перуны богам. 

Лети, лети, моя печаль, 
Туда, где пел мой голос ломкий, 
Где повезло мне жизнь начать 
С любви и музыки негромкой. 


Но ни Зевс, ни Гефест не услышат, 
Не умрут от волшебной игры, 
Я сегодня смелей их и выше, 
Я дожил до священной поры. 
И, изведав гармоний истоки, 
И поняв, что я эллин и гунн, 
Я её полюбил за восторги 
И печали колеблемых струн. 

Лети, лети, мой лёгкий стих, 
В свои далёкие пенаты, 
Где Высший Суд смущённо стих, 
Пред музыкою виноватый. 
Виновны космос и трава, 
Леса и пастухи и овны. 
И только музыка права, 
И только дети невиновны.