Круглы у радости глаза и велики - у страха,
И пять морщинок на челе от праздненств и обид...
Но вышел тихий дирижер, но заиграли Баха,
И все затихло, улеглось и обрело свой вид.

Все стало на свои места, едва сыграли Баха...
Когда бы не было б надежд, на черта белый свет!
К чему вино, кино, пшено, квитанции Госстраха
И вам - ботинки первый сорт, которым сносу нет?

Не все ль равно, какой земли касаются подошвы?
Не все ль равно, какой улов из вод несет рыбак?
Не все ль равно, вернешься цел или в бою падешь ты,
И руку кто подаст в беде - товарищ или враг?..

Но, чтобы было все не так, чтоб все иначе было,
Наверно, именно за тем, наверно, потому,
Играет будничный оркестр привычно и вполсилы,
И мы так просто и легко все тянемся к нему.

Ах, музыкант, мой музыкант! Играешь, да не знаешь,
Что нет несчастных, и больных, и виноватых нет,
Когда в прокуренных руках так просто ты сжимаешь,
Ах, музыкант, мой музыкант, черешневый кларнет!