Этот стреляный город, учёный, кручёный, копчёный,
Всякой краскою мазан – и красной, и белой, и чёрной,
И на веки веков обручённый с надеждой небесной,
Он и бездна сама, и спасительный мостик над бездной.

Здесь живут мудрецы и купцы, и глупцы и схоласты,
И мы тоже однажды явились – юны и скуласты,
И смеялся над нашим нахальством сиятельный город,
Леденящею змейкой дождя, заползая за ворот.

Сколько раз мы его проклинали и снова прощали,
Сообща с ним нищали и вновь обрастали вещами,
И топтали его, горделиво задрав подбородок,
И душой прикипали к асфальту его сковородок…

Но слепая судьба по живому безжалостно режет,
И мелодии века всё больше похожи на скрежет,
И всё громче ночные вороны горланят картаво,
Подводя на соседнем погосте итоги квартала…

Ах, какая компания снова сошлась за рекою,
С поднебесного берега весело машет рукою…
Закупить бы «пивка для рывка» и с земными дарами
Оторваться к ушедшим друзьям проходными дворами…

Этот стреляный город бессмертен, а значит бесстрашен,
И двуглавые тени  с высот государственных башен
Снисходительно смотрят, как говором дальних провинций
Прорастают в столице другие певцы и провидцы.