В Кейптаунском порту
С пробоиной в борту
"Жанетта" поправляла такелаж.
Но прежде, чем уйти
В далекие пути,
На берег был отпущен экипаж.

Идут, сутулятся, вздыхает улица,
И клёши новые ласкает бриз.
Идут они туда, где можно без труда
Достать себе и женщин, и вино.

Ведь всё повенчано с вином и женщиной
И ласки нежные волнует кровь.

А утром в тот же порт ворвался теплоход
Залитый серебром прожекторов,
И вскоре, чуть рассвет, вошли в таверну "Кэт" 
Четырнадцать французских морячков.

- Бонжур, красавицы, нам очень нравится!
Во имя Франции объявим клёв! 

Один с себя француз, по имени Бемуз,
Хотел уж было склянки отбивать.

Но спор в Кейптауне решает браунинг,
И что-то грохнулся моряк-француз.
И кортики достав, забыв морской устав,
Они дрались, как тысяча чертей.

Все ленты сорваны, тельняшки порваны,
А клёши новые, как с ковырей
И больше не взойдут на каменный редут
Четырнадцать французских морячков.

Суда уйдут без них
Безмолвных и чужих
Не будет бриз ласкать тех морячков

В Кейптаунском порту
С пробоиной в борту
"Жанетта" поправляла такелаж.
"Жанетта" поправляла такелаж.
"Жанетта" поправляла такелаж.