Мой пух на розовых щеках   мне представлялся столь солидным,
Его впервые безобидно касалась женская рука...
Когда впервые как в бреду та фраза в воздухе застыла:
Мой милый, жди меня, мой милый,  и я приду, приду, приду...
Мой милый, жди меня, мой милый,  и я приду, приду, приду...

Так был когда-то в первый раз в графе разлук поставлен крестик.
Мой пух грубел со мною вместе, а эта пара глупых фраз
Как карусель кругов в аду с тех пор мне голову кружила
Мой милый, жди меня, мой милый, и я приду, приду, приду...
Мой милый, жди меня, мой милый,  и я приду, приду, приду...

Себя молитвой и постом смирив в процессе ожиданья,
Я ждал крестов в графе "свиданья", но надо мной висит крестом
Как ключ, потерянный в пруду, как недорытая могила -
Мой милый, жди меня, мой милый, и я приду, приду, приду...
Мой милый, жди меня, мой милый,  и я приду, приду, приду...

Ужель я грешен, тем, что сам постиг чуть горький запах мщенья,
И все свои невозвращенья по той же схеме подписал
Ведь жизнь, как жалкий какаду одно и тоже затвердила:
Мой милый, жди меня, мой милый, и я приду, приду, приду...
Мой милый, жди меня, мой милый,  и я приду, приду, приду...
Мой милый, жди меня, мой милый...