Когда распрощаюсь с землёю,
Вам станет, друзья, одиноко,
Трава прорастёт надо мною
Высоко, высоко, высоко.
Всё будет, как было на свете,
Трава, васильки и ромашки,
И пусть не мои, чьи-то дети
Родятся в счастливой рубашке.
И пусть не мои, чьи-то дети
Родятся в счастливой рубашке.

Трава-мурава, трава-мурава,
Пробьётся на свет вновь весною,
А смерть не права, а жизнь всё ж права,
Шуми же трава надо мною.
А смерть не права, а жизнь всё ж права,
Шуми же трава надо мною.

А помнишь, как на сеновале
Трава, увядая, шептала,
Луна в золотистом овале
В окошечко нам улыбалась.
Трава пахла мятой и мёдом,
И горечью первой разлуки,
И звёзды сочились, как соты,
Стекая с небес в твои руки.
И звёзды сочились, как соты,
Стекая с небес в твои руки.

Трава-мурава, трава-мурава,
Пробьётся на свет вновь весною,
А смерть не права, а жизнь всё ж права,
Шуми же трава надо мною.
А смерть не права, а жизнь всё ж права,
Шуми же трава надо мною.

Ах, всё повторится на свете,
Трава, васильки и ромашки,
И пусть не мои, чьи-то дети
Родятся в счастливой рубашке.
Лишь там, где над тихой землёю
Восходит звезда одиноко,
Трава прорастёт надо мною
Высоко, высоко, высоко.
Трава прорастёт надо мною
Высоко, высоко, высоко.

Трава-мурава, трава-мурава,
Пробьётся на свет вновь весною,
А смерть не права, а жизнь всё ж права,
Шуми же трава надо мною.
А смерть не права, а жизнь всё ж права,
Шуми же трава надо мною.